Клара Вайс, WSWS, 13 декабря 2018 г.
За последние несколько месяцев различные слои российского рабочего класса провели ряд масштабных забастовок и голодовок в знак протеста против растущих социальных лишений и эксплуатации. Подавляющее большинство этих забастовок были организованы независимо от профсоюзов, которые тесно связаны с российским государственным аппаратом и олигархией.
Одной из наиболее значительных стала забастовка 99 золотодобытчиков на Камчатке в конце октября. На Камчатке находятся некоторые из крупнейших в России золотых приисков.
Шахтеры сообщили, что требуемая норма выработки, которую они должны были выполнить, значительно выросла, что привело к существенному сокращению их премий. На видеозаписи, где показана встреча между бастующими рабочими и руководством прииска, один из рабочих говорит: «Зарплата та же, что я в 2005 году получал, сейчас даже тысяча долларов у меня не выходит. А в 2009-м я получал и две, и пять тысяч долларов. Золото же не обесценилось».
Забастовка произошла на Аметистовом месторождении, являющемся крупнейшим в регионе и имеющем запасы в размере 52,6 тонн золота и 175 тонн серебра. Это месторождение разрабатывается компанией «Золото Камчатки», на которую работают около 2 тысяч человек. Она принадлежит Виктору Вексельбергу, одному из крупнейших российских олигархов; его состояние оценивается в более чем 12 миллиардов долларов. Рудник считается стратегически важным для экономики региона, и компания имеет значительные налоговые льготы.
Почти сразу же, как стало известно о забастовке, рабочие на соседнем месторождении также заявили о своей готовности к забастовке. 10-минутный любительский видеоролик на YouTube, который приветствовал забастовку как «бунт» и призвал своих зрителей рассказать о ней в условиях повсеместного молчания СМИ, набрал более 900 тысяч просмотров. Более 8 тысяч человек его прокомментировали, выразив отвращение к олигархам и правительству.
Симптомом огромной нервозности и страха олигархии в связи с распространением забастовочной активности стало то, что правительство немедленно вмешалось, чтобы положить конец забастовке горняков. Губернатор Камчатского края Владимир Илюхин, который, согласно официальным данным, стоит на четвертом месте по богатству среди губернаторов страны, срочно закончил свой отпуск и улетел обратно на Камчатку. По сообщениям прессы, он встретился с шахтерами и велел им не общаться со СМИ.
На заводе был отключен Интернет, и рабочие сообщили, что им угрожает полиция. К 3 ноября, всего через несколько дней после начала забастовки, были уволены 54 из 99 бастующих, и компания Вексельберга объявила, что возбудит судебный процесс с целью объявить забастовку незаконной, что повлечет за собой ответственность всех работников, которые попадут под уголовное преследование.
Официальный профсоюзный аппарат ФНПР выразил солидарность с подавлением забастовки — его чиновники цинично заявили, что они «никак не могут помочь горнякам», поскольку те не объединены в профсоюз.
Через несколько недель после подавления забастовки на Камчатке в Ямало-Ненецком автономном округе (ЯНАО) начали забастовку около 200 рабочих строительной компании «Север», являющейся крупнейшим подрядчиком российской газовой монополии «Газпром». Как и олигарх Вексельберг, руководство «Газпрома», возглавляемого Алексеем Миллером, принадлежит к клике олигархов из окружения президента Владимира Путина.
Рабочие, многие из которых приехали в регион, чтобы работать на газовом месторождении, провели забастовку, так как им не платили зарплату в течение четырех месяцев. Компания задолжала работникам около 15 миллионов рублей. Рабочие сообщали о рабских условиях: их не кормили месяцами на рабочем месте, у них не было возможности уехать домой, а их трудовые договоры были отняты руководством.
Почти сразу после начала забастовки глава Надымского района (где проходила забастовка) ЯНАО Леонид Дяченко созвал экстренное совещание своего антикризисного штаба, в который вошли силовики региона (включая местных начальников ФСБ), а также глава СК «Север» Алексей Пестряков. Власти быстро положили конец забастовке. Они утверждали, что требования рабочих были выполнены.
Примерно в то же время в Воркуте, городе, находящемся в расположенном по соседству с ЯНАО регионе, 16 (по другими данным - 17) СК «Север» объявили голодовку из-за невыплаты заработной платы и злоупотреблений со стороны руководства. В ту же ночь один из активистов забастовки был избит тем, кого в таких случаях обычно считают бандитом, посланным компанией
После забастовки в Воркуте таксист в Москве объявил голодовку из-за невыносимых условий труда и низкой зарплаты. Он сказал прессе, что забастовка стала результатом его отчаяния из-за долгих часов, в течение которых он и другие водители должны были работать, и из-за постоянно уменьшающейся зарплаты.
«Мы проезжаем 500 километров каждый день», — сказал он. «Мы по 12 часов работаем, по 14. Кто-то вообще круглосуточно работает»
Вскоре к его акции протеста присоединились десятки других водителей. В социальных сетях московские таксисты пытаются организовать еще одну забастовку во время новогодних каникул.
Подобные голодовки ранее в этом году в разных городах были проведены пожарниками и медицинскими работниками (обеим категориям работников закон запрещает бастовать).
Законы в России крайне ограничивают возможность проведения забастовок. В России очень сложно провести забастовку, а руководству и властям очень легко объявить забастовку незаконной и рабочих подвергнуть как увольнениям, так и уголовным преследованиям.
Широким слоям рабочего класса в критических секторах экономики, включая врачей и медработников, учителей, железнодорожников, электриков и работников телекоммуникаций, полностью запрещено бастовать. Также практически невозможно объявить забастовку примерно 40 процентам рабочей силы в России, работающей без трудовых договоров (около 34 миллионов человек).
Несмотря на то, что количество протестных акций в 2018 году пока несколько меньшее, чем в 2017 году, возрастает процент протестов, представляющих собой прекращение работы, и большинство таких случаев происходит вне контроля профсоюзов. В первой половине этого года было проведено 122 трудовых протеста (против 170 в первой половине 2017 года), в то время как доля протестов, связанных с остановкой работы, выросла с 36,5 процентов до 47,5 процентов.
Только 17 процентов всех трудовых протестов были организованы профсоюзами. Недавний опрос ВЦИОМ показал, что среди всех учреждений и организаций в России только судебная система, которая считается коррумпированной, и широко ненавистная либеральная оппозиция, которая напрямую связана с «шоковой терапией» 1990-х годов, пользуются меньшим доверием, чем профсоюзы.
В России существуют три основные профсоюзные структуры. Есть официальные профсоюзы ФНПР (Федерация независимых профсоюзов России), которые непосредственно возникли из советских профсоюзов, контролируемых сталинистской бюрократией (в результате отделения от ВЦСПС в 1990 году, отражавшего конфликт между Ельциным и Горбачевым). Чиновники ФНПР значительно обогатились во время реставрации капитализма, распродав весомую часть собственности профсоюзных структур, доставшейся в наследство от советской эпохи, и с тех пор стали принимать серьезное участие в управлении компаниями и во внутренней политике Кремля. Президент ФНПР Михаил Шмаков считается одним из самых богатых людей в стране и тесно сотрудничает с Путиным.
Вторая структура — «Соцпроф», которая также активно участвовала в реставрации капитализма. Она, как и ФНПР, открыто поддерживает Путина. Ее председателем является Сергей Вострецов — депутат Госдумы от «Единой России».
Другая профсоюзная структура, так называемая Конфедерация труда России (КТР), претендует на звание «независимой». Она возникла уже после реставрации капитализма, однако является такой же прокапиталистической организацией, как и две вышеназванные.
В то время, как большинство российских псевдо-левых прославляет профсоюзы КТР в качестве альтернативы ФНПР, профсоюзы, позже вошедшие в КТР, участвовали, подобно ФНПР, в реставрации капитализма и извлекали из нее выгоду. Кроме того, КТР поддерживает связи с проамериканской либеральной оппозицией.
Агрессивное подавление властями протестов, особенно это относится к забастовке на Камчатке, отражает страх в рядах российской олигархии, что быстрое развитие классовой борьбы в мире подтолкнет российских рабочих, скорее раньше, чем позже, к открытой борьбе. Это неизбежно приведет к восстанию против профсоюзов и всех существующих политических партий.
В последние годы крайняя бедность в России быстро растет в условиях обширных западных санкций и стремления российской олигархии заставить рабочий класс заплатить за многолетний экономический кризис. Жители России, официально признанные «крайне бедными», — люди, которым приходится жить на менее чем 9 828 рублей (меньше 174 долларов) в месяц, — составили в 2016 году 19,6 миллиона человек (13,4 процентов населения).
С начала 2018 года региональные органы власти проводят новую серию социальных сокращений в ответ на президентский указ о повышении минимальной зарплаты многим бюджетникам. Региональные правительства провели значительные сокращения рабочего времени бюджетников, а часть из них уволили. Многочисленные детские сады, высшие учебные заведения, больницы и медицинские учреждения были закрыты практически за одну ночь. В некоторых местах ученики вообще не могут посещать школу. Во многих сельских районах людям приходится ехать восемь или более часов, чтобы добраться до ближайшей больницы.
https://www.wsws.org/en/articles/2018/12/13/russ-d13.html
За последние несколько месяцев различные слои российского рабочего класса провели ряд масштабных забастовок и голодовок в знак протеста против растущих социальных лишений и эксплуатации. Подавляющее большинство этих забастовок были организованы независимо от профсоюзов, которые тесно связаны с российским государственным аппаратом и олигархией.
Одной из наиболее значительных стала забастовка 99 золотодобытчиков на Камчатке в конце октября. На Камчатке находятся некоторые из крупнейших в России золотых приисков.
Шахтеры сообщили, что требуемая норма выработки, которую они должны были выполнить, значительно выросла, что привело к существенному сокращению их премий. На видеозаписи, где показана встреча между бастующими рабочими и руководством прииска, один из рабочих говорит: «Зарплата та же, что я в 2005 году получал, сейчас даже тысяча долларов у меня не выходит. А в 2009-м я получал и две, и пять тысяч долларов. Золото же не обесценилось».
Забастовка произошла на Аметистовом месторождении, являющемся крупнейшим в регионе и имеющем запасы в размере 52,6 тонн золота и 175 тонн серебра. Это месторождение разрабатывается компанией «Золото Камчатки», на которую работают около 2 тысяч человек. Она принадлежит Виктору Вексельбергу, одному из крупнейших российских олигархов; его состояние оценивается в более чем 12 миллиардов долларов. Рудник считается стратегически важным для экономики региона, и компания имеет значительные налоговые льготы.
Почти сразу же, как стало известно о забастовке, рабочие на соседнем месторождении также заявили о своей готовности к забастовке. 10-минутный любительский видеоролик на YouTube, который приветствовал забастовку как «бунт» и призвал своих зрителей рассказать о ней в условиях повсеместного молчания СМИ, набрал более 900 тысяч просмотров. Более 8 тысяч человек его прокомментировали, выразив отвращение к олигархам и правительству.
Симптомом огромной нервозности и страха олигархии в связи с распространением забастовочной активности стало то, что правительство немедленно вмешалось, чтобы положить конец забастовке горняков. Губернатор Камчатского края Владимир Илюхин, который, согласно официальным данным, стоит на четвертом месте по богатству среди губернаторов страны, срочно закончил свой отпуск и улетел обратно на Камчатку. По сообщениям прессы, он встретился с шахтерами и велел им не общаться со СМИ.
На заводе был отключен Интернет, и рабочие сообщили, что им угрожает полиция. К 3 ноября, всего через несколько дней после начала забастовки, были уволены 54 из 99 бастующих, и компания Вексельберга объявила, что возбудит судебный процесс с целью объявить забастовку незаконной, что повлечет за собой ответственность всех работников, которые попадут под уголовное преследование.
Официальный профсоюзный аппарат ФНПР выразил солидарность с подавлением забастовки — его чиновники цинично заявили, что они «никак не могут помочь горнякам», поскольку те не объединены в профсоюз.
Через несколько недель после подавления забастовки на Камчатке в Ямало-Ненецком автономном округе (ЯНАО) начали забастовку около 200 рабочих строительной компании «Север», являющейся крупнейшим подрядчиком российской газовой монополии «Газпром». Как и олигарх Вексельберг, руководство «Газпрома», возглавляемого Алексеем Миллером, принадлежит к клике олигархов из окружения президента Владимира Путина.
Рабочие, многие из которых приехали в регион, чтобы работать на газовом месторождении, провели забастовку, так как им не платили зарплату в течение четырех месяцев. Компания задолжала работникам около 15 миллионов рублей. Рабочие сообщали о рабских условиях: их не кормили месяцами на рабочем месте, у них не было возможности уехать домой, а их трудовые договоры были отняты руководством.
Почти сразу после начала забастовки глава Надымского района (где проходила забастовка) ЯНАО Леонид Дяченко созвал экстренное совещание своего антикризисного штаба, в который вошли силовики региона (включая местных начальников ФСБ), а также глава СК «Север» Алексей Пестряков. Власти быстро положили конец забастовке. Они утверждали, что требования рабочих были выполнены.
Примерно в то же время в Воркуте, городе, находящемся в расположенном по соседству с ЯНАО регионе, 16 (по другими данным - 17) СК «Север» объявили голодовку из-за невыплаты заработной платы и злоупотреблений со стороны руководства. В ту же ночь один из активистов забастовки был избит тем, кого в таких случаях обычно считают бандитом, посланным компанией
После забастовки в Воркуте таксист в Москве объявил голодовку из-за невыносимых условий труда и низкой зарплаты. Он сказал прессе, что забастовка стала результатом его отчаяния из-за долгих часов, в течение которых он и другие водители должны были работать, и из-за постоянно уменьшающейся зарплаты.
«Мы проезжаем 500 километров каждый день», — сказал он. «Мы по 12 часов работаем, по 14. Кто-то вообще круглосуточно работает»
Вскоре к его акции протеста присоединились десятки других водителей. В социальных сетях московские таксисты пытаются организовать еще одну забастовку во время новогодних каникул.
Подобные голодовки ранее в этом году в разных городах были проведены пожарниками и медицинскими работниками (обеим категориям работников закон запрещает бастовать).
Законы в России крайне ограничивают возможность проведения забастовок. В России очень сложно провести забастовку, а руководству и властям очень легко объявить забастовку незаконной и рабочих подвергнуть как увольнениям, так и уголовным преследованиям.
Широким слоям рабочего класса в критических секторах экономики, включая врачей и медработников, учителей, железнодорожников, электриков и работников телекоммуникаций, полностью запрещено бастовать. Также практически невозможно объявить забастовку примерно 40 процентам рабочей силы в России, работающей без трудовых договоров (около 34 миллионов человек).
Несмотря на то, что количество протестных акций в 2018 году пока несколько меньшее, чем в 2017 году, возрастает процент протестов, представляющих собой прекращение работы, и большинство таких случаев происходит вне контроля профсоюзов. В первой половине этого года было проведено 122 трудовых протеста (против 170 в первой половине 2017 года), в то время как доля протестов, связанных с остановкой работы, выросла с 36,5 процентов до 47,5 процентов.
Только 17 процентов всех трудовых протестов были организованы профсоюзами. Недавний опрос ВЦИОМ показал, что среди всех учреждений и организаций в России только судебная система, которая считается коррумпированной, и широко ненавистная либеральная оппозиция, которая напрямую связана с «шоковой терапией» 1990-х годов, пользуются меньшим доверием, чем профсоюзы.
В России существуют три основные профсоюзные структуры. Есть официальные профсоюзы ФНПР (Федерация независимых профсоюзов России), которые непосредственно возникли из советских профсоюзов, контролируемых сталинистской бюрократией (в результате отделения от ВЦСПС в 1990 году, отражавшего конфликт между Ельциным и Горбачевым). Чиновники ФНПР значительно обогатились во время реставрации капитализма, распродав весомую часть собственности профсоюзных структур, доставшейся в наследство от советской эпохи, и с тех пор стали принимать серьезное участие в управлении компаниями и во внутренней политике Кремля. Президент ФНПР Михаил Шмаков считается одним из самых богатых людей в стране и тесно сотрудничает с Путиным.
Вторая структура — «Соцпроф», которая также активно участвовала в реставрации капитализма. Она, как и ФНПР, открыто поддерживает Путина. Ее председателем является Сергей Вострецов — депутат Госдумы от «Единой России».
Другая профсоюзная структура, так называемая Конфедерация труда России (КТР), претендует на звание «независимой». Она возникла уже после реставрации капитализма, однако является такой же прокапиталистической организацией, как и две вышеназванные.
В то время, как большинство российских псевдо-левых прославляет профсоюзы КТР в качестве альтернативы ФНПР, профсоюзы, позже вошедшие в КТР, участвовали, подобно ФНПР, в реставрации капитализма и извлекали из нее выгоду. Кроме того, КТР поддерживает связи с проамериканской либеральной оппозицией.
Агрессивное подавление властями протестов, особенно это относится к забастовке на Камчатке, отражает страх в рядах российской олигархии, что быстрое развитие классовой борьбы в мире подтолкнет российских рабочих, скорее раньше, чем позже, к открытой борьбе. Это неизбежно приведет к восстанию против профсоюзов и всех существующих политических партий.
В последние годы крайняя бедность в России быстро растет в условиях обширных западных санкций и стремления российской олигархии заставить рабочий класс заплатить за многолетний экономический кризис. Жители России, официально признанные «крайне бедными», — люди, которым приходится жить на менее чем 9 828 рублей (меньше 174 долларов) в месяц, — составили в 2016 году 19,6 миллиона человек (13,4 процентов населения).
С начала 2018 года региональные органы власти проводят новую серию социальных сокращений в ответ на президентский указ о повышении минимальной зарплаты многим бюджетникам. Региональные правительства провели значительные сокращения рабочего времени бюджетников, а часть из них уволили. Многочисленные детские сады, высшие учебные заведения, больницы и медицинские учреждения были закрыты практически за одну ночь. В некоторых местах ученики вообще не могут посещать школу. Во многих сельских районах людям приходится ехать восемь или более часов, чтобы добраться до ближайшей больницы.
https://www.wsws.org/en/articles/2018/12/13/russ-d13.html
